Правый сектор и все, кто его поддерживает, кто его использует и кто от не открещивается в своих политических и шкурных интересах, – это обычные оккупанты, против которых должен выступать народ.

Если верить Сальвадору Дали, гражданской войне предшествуют предчувствия. В современном обществе предчувствия в абсолютном большинстве случаев рождаются под воздействием СМИ. Украинские СМИ, вне зависимости от того, в чью пользу они врут, специализируются как раз на формировании ощущения катастрофы. Поэтому не стоит удивляться, что многие граждане Украины искренне (а не так показушно, как нардепы и прочие политиканы) боятся возможной гражданской войны.

Основания для опасений, впрочем, есть. Достаточно посмотреть съёмки, на которых запечатлён Правый сектор. Любые съёмки – даже лучше, если это будут не записи «Беркута», а как раз ролики так называемых независимых журналистов. Последние так упиваются разгулом свободы и демократии на киевских (и не только) улицах, что совершенно забывают цензурировать съёмку. В результате Правый сектор выглядит на этих записях ещё натуральнее (а, значит, и отвратительнее), чем на милицейских роликах.

Страх возникает у всех людей – и у трусливых, и у смелых. Смелость – это способность страх преодолевать, контролировать, не давать ему отключить все иные чувства и, самое главное, сознание. Поэтому когда боится трус, он впадает в панику и может поранить себя собственными скрюченными в истерике пальцами. Если же страх испытывает человек смелый, он использует его, как предупреждение об опасности. И старается к этой опасности подготовится, исходя в том числе из своего страха.

В связи с этим нет ничего удивительного и в том, что в регионах, где проживают люди с иными, по сравнению со Львовом, ценностями и чуть более глубоким знанием истории, формируются разного рода отряды сопротивления экстремизму Правого сектора и прочих майданных радикалов. Журналисты, почти все «почему-то» объективно и беспристрастно отстаивающие идеологию майдана, всё время твердят о «титушках», о контролируемых и направляемых местной властью хулиганах, гопниках и прочих любителях бессмысленного и беспощадного улично-подворотного адреналина.

Несколько странно слышать регулярное презрение в голосах этих журналистов и вторящих им активистов майдана, когда они упоминают о «крепких парнях характерной внешности в спортивной одежде». Ведь именно эти журналисты и эти активисты восторженно упиваются тем, что майдан повсеместно поддержали футбольные ультрас. Означает ли такое отношение, что футбольные ультрас – это никакие не гопники в спортивной одежде, а высокоинтеллектуальные, политически грамотные и зрелые граждане? И если да, то как в голове живого человека может обитать такая алогичная чушь? Только в случае отсутствия мозга, другого объяснения нет.

Так вот, несмотря на священную, сакральную до сектантства, уверенность журно-активистов в том, что на оборону облсоветов и обладминистраций выходят исключительно «титушки» и прикармливаемая местными властями и милицией «гопота», на самом деле среди обороняющих присутствуют самые разные, но главное – пришедшие по своей инициативе люди. Не все, конечно, но и никак не меньше половины. Именно этим объясняются множащиеся призывы, прокатившиеся по южным, восточным и северным областям страны, к созданию линий самообороны, групп отпора, защитных отрядов и так далее.

Призывы правильные по сути – поскольку юго-восток, количественно и качественно превосходящий западные и центральные области, всегда проигрывает в идейной борьбе в силу той самой миролюбивости и сдержанности, которой совершенно незаслуженно гордятся как раз западноукраинские патриоты. Но не очень правильные по форме.

Когда мы слышим об отрядах самообороны или гражданском отпоре, возникает ассоциация с какими-то беспорядками, не более. Просто беспорядки – и всё. Хулиганы хулиганят, мародёры мародёрствуют – вот и приходится дежурить, патрулировать, самообороняться и так далее. Из всей этой лексики более или менее подходит к нынешней ситуации разве что «отпор», да и то он недостаточен. Наша сегодняшняя проблема – не в хулиганах и не в мародёрах, которые есть абсолютно везде и всегда, просто проявляют разную степень активности. Наша проблема – это некогда законопослушные граждане, по сей день считающие себя таковыми, однако при этом приписывающие себе право навязывать всем остальным собственную идеологию любыми методами. Мотивируется это тем, что больно уж идеология хороша – свобода, демократия, национальное процветание и освобождение от бандитской власти.

Но трудно не заметить, что большинство тех, кто во всём этом участвует – и далеко не только радикалов – объединяют этнонационалистические мотивы. Выраженные либо в антироссийских лозунгах, либо в презрении к «восточному быдлу» , а гораздо чаще так, как у Правого центра: в прямой кальке с нацистских девизов и воззрений с налётом бандеровско-шухевичского духа. Эта угроза – не хулиганы и не мародёры. Сколько бы не тужились в отрицании очевидного интеллектуальные оформители майдана, все эти студенческие лидеры и профессорские заводилы, мы имеем дело с обыкновенным фашизмом. Чаще всего в его нацистской разновидности (читайте словари: нацизм – это одна из версий фашистской идеологии), иногда в более изощрённых этнонационалистических версиях, но так или иначе фашизм есть фашизм.

И, конечно, никакие отряды самообороны в связи с этим не актуальны. Простите за кажущийся пафос, однако в борьбе с фашизмом, нацизмом и ультранационализмом применимы лишь две модели (ну, если не считать самой успешной – НКВД, которая нам сегодня, к сожалению, недоступна) и, соответственно, два термина. Первый термин – это «фронт сопротивления». Однако его обычно применяют, когда фашизм открыто приходит к власти. Вот, например, когда Ющенко был президентом, основания для такого термина были. Но сегодня более актуален другое термин – народное ополчение. Он уместен и точен как с точки зрения характеристики участников (участвует народ, причём участвует не в развлекательном флэшмобе, а в деле, требующем серьёзнейшей дисциплины и организации), так и с точки зрения характеристики происходящего. Чтобы было понятно, что идёт не гражданская война. Идёт война с оккупантами. Всё очень просто: фашисты – всегда оккупанты, независимо от того, кто они по происхождению и гражданству. Немецкие нацисты были оккупантами в Германии; муссолиниевские фашисты – оккупантами в Италии; испанские фалангисты были оккупантами в Испании; «чёрные полковники» были оккупантами в Греции. Правый сектор и все, кто его поддерживает, кто его использует и кто от не открещивается в своих политических и шкурных интересах, – это обычные оккупанты, против которых должен выступать народ. Народное ополчение.

Филипп САДИЛЕНКО