РУСОФОБИЯ? НЕТ — ЛИШЬ ОПАСНАЯ ГЛУПОСТЬ ("PRVNIZPRAVY.CZ", ЧЕХИЯ)
Иван Давид (Ivan David)
Ежедневно СМИ нас стараются убедить в том, что Россия нам угрожает. Так они работают над поставленной задачей — разорвать все отношения с Россией.
Вскоре будет поставлена очередная, связанная с прежней, задача — поставить нас и всю Европу в рабские условия. Для этого предназначен договор TTIP. Инструмент — разжигание «русофобии».
Фобия — психиатрический термин. Речь идет о необоснованном страхе перед предметом, который обычно не вызывает страха. Например, страх перед пауками, толпой, собственным неумением общаться с иностранцами... Страдающие фобиями обычно знают, что страхи необоснованны. Страх не соответствует реальной угрозе.
Те, кто боится России, считают свои опасения обоснованными. Большая часть этих людей — жертвы антироссийской кампании. Лишь иногда страх основан на собственном опыте. Я помню одного бывшего предпринимателя, который трясся от страха, едва услышав русский язык, потому что «русскоязычная мафия» сожгла его предприятие. Он отказался платить дань. Ему угрожали убийством. Это была не фобия. Это был страх перед реальной угрозой.
Обычно «русофобией» называют не страх, а ненависть к русским. Добавлю, болезненную ненависть, если ненавидеть «здоровым образом» вообще возможно. Подобную ненависть можно было бы назвать «мизанрусия» от греческого misein — «ненависть» (подобно мизантропии — ненависти к людям). Но фобия или болезненная ненависть необязательно связаны с паранойей, то есть болезненной уверенностью в том, что существует связь между явлениями, которые на самом деле друг с другом не связаны. Если подобная убежденность укоренилась и не имеет под собой оснований в реальности, то речь может идти об «идее фикс». Может, только если убежденность не широко распространена как часть идеологии или религии в обществе, частью которого является индивид. Подобная неопровержимая ничем убежденность, пусть даже противоречащая реальности, в психиатрии болезненной не считается. Подобную общую «идею фикс» я бы назвал социальной патологией. Тот, у кого нет «контакта с реальностью», не может принимать правильные решения. Живя такой широко распространившейся идеей фикс, общество встает на ложный путь.
Национальные конфликты приводят лишь к недоверию, которое легко трансформируется в ненависть. Личная настороженность ко всему чужому и неизвестному широко распространена и по сути своей разумна. Но настороженность одной группы людей по отношению к другой группе идеологизируется как глубокое недоверие визуалов и аудиалов. На местном уровне эта настороженность редко подпитывается ненавистью, потому что визуалы и аудиалы знают друг друга, и поэтому осознают, что в конце концов все люди — такие же, как они сами. Ситуация хуже, если они живут рядом в собственных гетто и не знакомы друг с другом. Тогда появляется перспектива погромов. Как мне однажды заявил один коллега, у него есть право ненавидеть цыган, потому что он живет в Теплицах, тогда как мне их ненавидеть не за что, потому что я из Праги.
Патология «антируссизма»
То, что называется «русофобией» с намеком на то, что есть чего бояться, скорее заслуживает названия «антируссизм». «Антируссизм»- это особенная форма ксенофобии. То, что называют обычно ксенофобией — это не фобия, то есть иррациональный страх, а ненависть. Ненависть никогда не бывает рациональной, даже если она «понятная». Почти все соседствующие друг с другом народы воевали в прошлом, и население, вместе со страданиями, переживало ненависть, особенно если оно было частью проигравшего народа.
Групповую ненависть я считаю социальной патологией. Даже в том случае, если она охватывает почти весь народ. Печальным примером народов, большую часть которых охватил «антируссизм», являются, например, поляки, латыши, эстонцы и украинцы. Но не народы целиком. Наиболее подвержены те, что попроще, или те, кто от природы подозрителен или склонен к резко отрицательным эмоциям. Формирование и поддержание групповой ненависти в качестве инструмента для манипулирования толпой, похоже, является задачей СМИ, близких к правящим кругам. Они лгут, когда утверждают, что лишь передают новости и заботятся об общественных интересах.
Русские входили в жизнь чехов на трех этапах. Впервые как победители над Германией. Конечно, Советский Союз хотел распространить свою власть на Запад — в Восточной Европе. Кстати, и Соединенные Штаты вступили в войну для того, чтобы распространить свое влияние на Восток — в Западной Европе. До сих пор у США в Германии свои военные базы, а новые строятся близко к России.
Во второй раз русские выступили как носители идеологии, у которой, однако, были и свои сильные местные корни. При этом русские были «чужой властью». И она вмешалась в жизнь почти всех в 1968 году и в последующие годы. Нас снова освободили («Но не так, как вчера — сегодня уже без веток сирени», К. Крыл).
«Чужая власть» местному народу никогда не нравилась, а вот чешские элиты на протяжении столетий (с перерывом в 20 лет) оставались элитами именно из-за того, что были наместниками чужой власти над собственным народом. Так все и осталось поныне. Сегодня в качестве чужой власти все чаще воспринимают Европейский союз, которым все более очевидным образом руководят США. А те, кто хочет править тут, надеются, что им удастся заслужить доверие и заручиться поддержкой зарубежной державы.
Рациональное отношение к русским и России
Наше выживание связано с возможностью экспортировать готовую продукцию, и для этого нам нужен импорт сырья. Это соотношение экспорта и импорта для нас является жизненно важным — без него мы не сможем существовать. И то же можно сказать почти обо всей Европе. У России есть сырье, и она может быть рынком сбыта. Для России жизненно важны ее ресурсы. С ними она выживет и без Европы. Россия не хочет территориальной экспансии. Она ей не нужна. Однако она точно не заинтересована в военных базах вблизи своих границ. Их строят США, которые хотят спровоцировать военный конфликт с непокорной Россией.
Если мы хотим выжить, Россия должна остаться нашим партнером. Мы не обязаны ее любить. Европа, чьи «элиты» управляются американской чужой властью, ведет целый континент на заклание. Соединенные Штаты не предлагают нам ничего хорошего. Мы должны покупать их оружие и подчиниться их диктату (TTIP), отправлять солдат на развязанные ими войны и конфликты. Есть реальная угроза того, что Европа снова превратится в поле боя. Европейским «элитам» обещают, что им дадут выжить, если они будут верно служить в ущерб народам собственных стран.
Если мы хотим выжить, мы не можем позволить себе иметь подобные «элиты». Мы должны их заменить.
Автор — бывший министр здравоохранения ЧР, член партии ČSSD.
Вскоре будет поставлена очередная, связанная с прежней, задача — поставить нас и всю Европу в рабские условия. Для этого предназначен договор TTIP. Инструмент — разжигание «русофобии».
Фобия — психиатрический термин. Речь идет о необоснованном страхе перед предметом, который обычно не вызывает страха. Например, страх перед пауками, толпой, собственным неумением общаться с иностранцами... Страдающие фобиями обычно знают, что страхи необоснованны. Страх не соответствует реальной угрозе.
Те, кто боится России, считают свои опасения обоснованными. Большая часть этих людей — жертвы антироссийской кампании. Лишь иногда страх основан на собственном опыте. Я помню одного бывшего предпринимателя, который трясся от страха, едва услышав русский язык, потому что «русскоязычная мафия» сожгла его предприятие. Он отказался платить дань. Ему угрожали убийством. Это была не фобия. Это был страх перед реальной угрозой.
Обычно «русофобией» называют не страх, а ненависть к русским. Добавлю, болезненную ненависть, если ненавидеть «здоровым образом» вообще возможно. Подобную ненависть можно было бы назвать «мизанрусия» от греческого misein — «ненависть» (подобно мизантропии — ненависти к людям). Но фобия или болезненная ненависть необязательно связаны с паранойей, то есть болезненной уверенностью в том, что существует связь между явлениями, которые на самом деле друг с другом не связаны. Если подобная убежденность укоренилась и не имеет под собой оснований в реальности, то речь может идти об «идее фикс». Может, только если убежденность не широко распространена как часть идеологии или религии в обществе, частью которого является индивид. Подобная неопровержимая ничем убежденность, пусть даже противоречащая реальности, в психиатрии болезненной не считается. Подобную общую «идею фикс» я бы назвал социальной патологией. Тот, у кого нет «контакта с реальностью», не может принимать правильные решения. Живя такой широко распространившейся идеей фикс, общество встает на ложный путь.
Национальные конфликты приводят лишь к недоверию, которое легко трансформируется в ненависть. Личная настороженность ко всему чужому и неизвестному широко распространена и по сути своей разумна. Но настороженность одной группы людей по отношению к другой группе идеологизируется как глубокое недоверие визуалов и аудиалов. На местном уровне эта настороженность редко подпитывается ненавистью, потому что визуалы и аудиалы знают друг друга, и поэтому осознают, что в конце концов все люди — такие же, как они сами. Ситуация хуже, если они живут рядом в собственных гетто и не знакомы друг с другом. Тогда появляется перспектива погромов. Как мне однажды заявил один коллега, у него есть право ненавидеть цыган, потому что он живет в Теплицах, тогда как мне их ненавидеть не за что, потому что я из Праги.
Патология «антируссизма»
То, что называется «русофобией» с намеком на то, что есть чего бояться, скорее заслуживает названия «антируссизм». «Антируссизм»- это особенная форма ксенофобии. То, что называют обычно ксенофобией — это не фобия, то есть иррациональный страх, а ненависть. Ненависть никогда не бывает рациональной, даже если она «понятная». Почти все соседствующие друг с другом народы воевали в прошлом, и население, вместе со страданиями, переживало ненависть, особенно если оно было частью проигравшего народа.
Групповую ненависть я считаю социальной патологией. Даже в том случае, если она охватывает почти весь народ. Печальным примером народов, большую часть которых охватил «антируссизм», являются, например, поляки, латыши, эстонцы и украинцы. Но не народы целиком. Наиболее подвержены те, что попроще, или те, кто от природы подозрителен или склонен к резко отрицательным эмоциям. Формирование и поддержание групповой ненависти в качестве инструмента для манипулирования толпой, похоже, является задачей СМИ, близких к правящим кругам. Они лгут, когда утверждают, что лишь передают новости и заботятся об общественных интересах.
Русские входили в жизнь чехов на трех этапах. Впервые как победители над Германией. Конечно, Советский Союз хотел распространить свою власть на Запад — в Восточной Европе. Кстати, и Соединенные Штаты вступили в войну для того, чтобы распространить свое влияние на Восток — в Западной Европе. До сих пор у США в Германии свои военные базы, а новые строятся близко к России.
Во второй раз русские выступили как носители идеологии, у которой, однако, были и свои сильные местные корни. При этом русские были «чужой властью». И она вмешалась в жизнь почти всех в 1968 году и в последующие годы. Нас снова освободили («Но не так, как вчера — сегодня уже без веток сирени», К. Крыл).
«Чужая власть» местному народу никогда не нравилась, а вот чешские элиты на протяжении столетий (с перерывом в 20 лет) оставались элитами именно из-за того, что были наместниками чужой власти над собственным народом. Так все и осталось поныне. Сегодня в качестве чужой власти все чаще воспринимают Европейский союз, которым все более очевидным образом руководят США. А те, кто хочет править тут, надеются, что им удастся заслужить доверие и заручиться поддержкой зарубежной державы.
Рациональное отношение к русским и России
Наше выживание связано с возможностью экспортировать готовую продукцию, и для этого нам нужен импорт сырья. Это соотношение экспорта и импорта для нас является жизненно важным — без него мы не сможем существовать. И то же можно сказать почти обо всей Европе. У России есть сырье, и она может быть рынком сбыта. Для России жизненно важны ее ресурсы. С ними она выживет и без Европы. Россия не хочет территориальной экспансии. Она ей не нужна. Однако она точно не заинтересована в военных базах вблизи своих границ. Их строят США, которые хотят спровоцировать военный конфликт с непокорной Россией.
Если мы хотим выжить, Россия должна остаться нашим партнером. Мы не обязаны ее любить. Европа, чьи «элиты» управляются американской чужой властью, ведет целый континент на заклание. Соединенные Штаты не предлагают нам ничего хорошего. Мы должны покупать их оружие и подчиниться их диктату (TTIP), отправлять солдат на развязанные ими войны и конфликты. Есть реальная угроза того, что Европа снова превратится в поле боя. Европейским «элитам» обещают, что им дадут выжить, если они будут верно служить в ущерб народам собственных стран.
Если мы хотим выжить, мы не можем позволить себе иметь подобные «элиты». Мы должны их заменить.
Автор — бывший министр здравоохранения ЧР, член партии ČSSD.
Оригинал публикации: Ivan David: Rusofobie? Ne, nebezpečná blbost!
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.