Доброволец Яна: Наша историческая Родина — Новороссия, а Новороссия — это Россия

Доброволец Яна: Наша историческая Родина — Новороссия, а Новороссия — это Россия

В добровольцы обычно идут мужчины, тем паче, если война идет такая затяжная и выматывающая, какую устроила Украина в Донбассе. Но женская душа отзывчива на боль и страдания, презирая опасность и трудности, женщины подключаются к нелёгкой задаче и решают ее не менее успешно. Сегодня у нас в гостях Яна Горовая, волонтер, родом из Крыма, девушка и Донбасс восприняла всей душой, его беды и радости, надежды и скорби — всё это Яна пропускает через своё сознание и посильно старается помочь народу Новороссии.

— Яна, приветствуем тебя в нашем уютном уголке, давай немного познакомим тебя с нашими читателями. Как ты оказалась в волонтерах? Чем Русская весна закружила тебя?

— Мы все оказались ее участниками. Болезнь под названием «майдан» оказалась неизлечимой, молниеносно заражая всю страну. Крым провел референдум и вернулся на свою Родину — в Россию. Попытки заражения были и на Донбассе, но, к счастью, не удалось. Зато обернулось кровавыми событиями. Все наблюдалось со стороны. Новости. Первые погибшие парни на блокпостах, первые погибшие мирные под авиаударами, которые стала наносить украинская армия. Первые погибшие дети — это страшнее всего видеть, чувствовать. Я сама мать. Это было больно. Это было… Невозможно подобрать нужных слов. Вопрос в голове был один — за что? Что сделали дончане такого, что украинская власть дала приказ их уничтожать? Киевские аргументы просто по сердцу резали — «сепаратисты», «российская армия», «освобождать от оккупации Донбасс» и так далее… Кто бы мог подумать, что мы родимся в такое время, когда наша власть придет нас убивать за инакомыслие. Но это произошло.

Лето 2014 года. Симферополь. Железнодорожный вокзал. Очень много людей — это беженцы из Донбасса. Измученные, потерянные… Местные волонтеры их сопровождали в пункты, где им оказывали дальнейшую помощь. Стояла женщина с ребенком. Девочкой лет 10-12. Небольшая сумка, уставший вид. Спросила, как пройти к перевалочной базе. Указала дорогу. А вот глянув в глаза ребенку, синие, безумно красивые и такие уже взрослые. Глаза ребенка, который увидел войну, смерть. Вот, наверно, тогда и стала волонтером.

— Принять решение об опасном и ответственном деле вместо обычной жизни легко? Как родные и друзья отреагировали на решение стать волонтёром?

— Если честно, то даже не задумывалась над этим. Мой дедушка прошел все ужасы Второй мировой войны (4 года в концлагере). Несмотря на это, он не сломался. Он вошел в историю Крыма как заслуженный строитель, награжден орденом «Знак почета» по строительству Северо-Крымского канала. Был генеральным директором. Сильный, справедливый…. Он на себе испытал, что такое нацизм. Много рассказывал. Первый, кто поддержал такое мое решение. Кто мне стал помогать. Я не считаю, что это опасное дело. Но очень ответственное. От сей деятельности зависят людские жизни. Да и немаловажно, что во всем меня поддерживает мама, она идейно и фактически все время остается со мной, помогает, поддерживает и участвует по-возможности во всех волонтерских моих делах.

— Где успела побывать за время своего волонтерства? Что запомнилось?

— Да практически по всей территории ДНР и частично ЛНР. Общее количество собранной и доставленной нами гуманитарной помощи составило уже более 10 тонн. Это капля в море. Мы доставили помощь в детские садики, интернаты, школу, но чаще семьям, пострадавшим от обстрелов (Донецк, Горловка, Ясиноватая, Макеевка, Харцызск, поселок Заиченко). Где-то довелось побывать лично, а где-то доставляли местные волонтеры. Огромное им за это спасибо.

Конечно, самым эмоциональным был первый приезд в Донбасс. Перед Новым 2014 годом проводили утренник в Макеевке. Но больше запомнился реабилитационный детский центр в Харцызске. В тот день детки этого центра сделали нас самыми счастливыми людьми на свете. Как это трогательно было слушать песни, стихи в их исполнении. Вместе водить хоровод. Ведь это особенные дети. И они подарили нам праздник — Новый год! Мы исполнили их мечту, а они взамен вернули нас назад, в детство. Окунули в сказку! Это был один из самых лучших праздников в жизни.

Еще врезалась в память девочка из поселка Заиченко. Это было уже летом 2015 года. У нас был огромный заяц (его предоставили работники МЧС г. Симферополь). Она крутилась рядом. И все время поглядывала на него. И, когда пришла очередь раздачи уже игрушек, то мы сразу поняли — кому его вручить. Ей, наверно, лет 10 было. Но какой восторг у нее вызвала эта игрушка. Неописуемо. Как же мало для счастья нужно человеку. Всего-ничего — ласка, доброта и внимание.

Доставка на территорию Донбасса была тяжелой, отбирала силы. Поэтому раздача проходила быстро. Помню всех. Их не забудешь. Но именно те два момента врезались навсегда. Они изменили жизнь.

— Как находишь общий язык с обездоленными и озлобленными войной людьми?

— Начнем с того, что не встречала озлобленных. Потерянных, напуганных, обездоленных — да. А вот злых нет. Может мне просто не довелось еще с ними столкнуться? Война меняет людей — это закон. Меняются приоритеты в жизни. Здесь это хорошо видно.

— Легко найти соратников, кто принял бы такое же участие в сборе помощи или ее доставке к нуждающимся?

— В таком деле, конечно, одному никогда не справиться. Соратников найти было легко. Они сами встретились в нужное время и в нужном месте. Сборы мы проводили командой, как и доставку. Сила не в одном человеке, а сила в сплочённом коллективе. К счастью, в наше время есть еще люди, которые готовы пожертвовать своим временем, рискнуть жизнью ради других. Рискнуть многим ради того, чтобы на Донбассе ребенок получил свой долгожданный подарок.

— Самое сложное в работе на твой взгляд что?

— Достучаться до людей. Преодолеть людское безразличие, инертность, позицию «моя хата с краю». На самом деле собрать гуманитарную помощь мирному населению — это крайне сложный процесс, так как по факту мало кто помогает не словом, а делом. Преодоление бюрократических барьеров. Если летом 2014 года достаточно было подъехать к границе и показать гумпомощь, то сразу пропускали. Сейчас же требуется сложное оформление груза. Тратить на это не только личное время, но и серьезные финансовые затраты (на услуги транспортных фирм, машины, ГСМ и так далее). И раньше все было на энтузиазме. Но то было раньше. Сейчас мало кто предоставит транспортное средство либо выделит деньги на ГСМ.
Как правило, помогают обычные жители России. Кто килограмм сахара, кто банку тушенки принесет. Либо пару новых детских игрушек и так далее. Этот их вклад неоценим! Этих людей помню прекрасно и не перестаю их благодарить.

Сбор и доставка гуманитарной помощи до сих пор не теряет своей актуальности, к сожалению. Обстрелы ежедневны и по-нарастающей. Это действительно страшно. Только вот страшно не от громыхания, а от того, что уже практически невозможно помочь этим людям их пережить.

— Как ты считаешь, почему Крым — исток Новороссии — быстро откололся от борьбы за весь бывший ЮВ, став частью России? Или это не так и Таврида по-прежнему в обойме и готова отвоевать у хохлов русские территории?

— К сожалению, приходится сейчас видеть такую картину: многие жители Крыма, получив с помощью России то, чего они так желали, сейчас более сосредоточены на собственных проблемах — личных, местных, узких, экономических и т.д. и т.п. Те немногие, кто сердцем воспринял идеи Русской весны и большой Новороссии, давно ушли доброволицами на Донбасс или помогают немного гуманитарной помощью.

— Твои прогнозы на ближайшее будущее для России, Крыма и Донбасса?

— Я не аналитик, не политолог. Есть такая банальная фраза «все будет хорошо». Наверно именно тут она будет уместна. Не хочется думать о плохом, необходимо верить в лучшее. Так и мы – верим. Будущее строим мы сами. По крупицам. Раз мы смогли начать, то и сможем довести до конца. Наша историческая Родина — Новороссия, а Новороссия — это Россия. И зависит только от нас — будет она или нет. Уже много людей погибло за то, чтобы она возродилась. Каждого помним и будем помнить вечно. Благодаря им мы живы и должны идти дальше.